Гедонизм

Гедони́зм (греч. hedone — удовольствие) — способ обоснования морали и истолкования её природы и целей, которые сводятся к получению удовольствия и избеганию страданий; этический принцип, а также система нравственных воззрений и направление в этике (тип этических учений), согласно которому высшей целью и главным стимулом человеческого поведения является наслаждение. Принцип гедонизма был выдвинут в конце V — начале IV века до нашей эры древнегреческим философом Аристиппом, который полагал, что в основе всей человеческой активности лежит стремление к удовольствию, определяющее все действия человека. Данный принцип был впоследствии конструктивно развит Эпикуром, который утверждал идею разумного наслаждения, как получения такого удовольствия, которое минимизирует или исключает возможность страдания. Как нормативный принцип гедонизм противопоставляется аскетизму, хотя в христианстве гедонизм выступает в превратной форме, как форма наслаждения собственными страданиями. В Новое время принцип гедонизма использовался Иеремией Бентамом при конструировании и обосновании им утилитаристской этики. В Новейшее время радикальное проведение принципов гедонизма встречается в индивидуализме.

История гедонизма как философско-мировоззренческой концепции

Гедонизм как принцип получил своё развитие в рамках философской школы из Кирены (киренаики). Особая заслуга в этом принадлежит основателю этой школы — Аристиппу, которым наслаждение рассматривалось как высшее благо. Аристипп учил, что целью жизни являются телесные наслаждения, а счастье представляет собой общую сумму всех испытанных человеком чувственных удовольствий. Уже у киренаиков обнаруживается двойственность гедонизма, который утверждает приоритет потребностей человека перед социальными установлениями как условностями, ограничивающими его свободу. Вместе с этим, гедонизм выступает в данном случае возможной основой апологии (оправдания) зла и аморализма, так как утверждает, что удовольствие является абсолютной ценностью для индивида.

Эпикура вряд ли можно считать представителем аристипповского типа гедонизма. С одной стороны, Эпикур считал, что высшей целью является «чистое» наслаждение (греч. aponia — отсутствие страдания) в форме состояния безмятежности (греч. ataraxia) души. С другой стороны, древнегреческий мыслитель полагал, что удовлетворение желания, безоглядное стремление к телесному наслаждению не может быть целью жизни, так как за таким наслаждением неизбежно следует его противоположность — страдание. Именно это и мешает человечеству достичь его истинной цели — отсутствию страданий. Эпикур стремился, соблюдая меру в наслаждениях, избегнуть страданий; идеал Эпикура — самозамкнутая жизнь, полная чувственных и духовных наслаждений, не приносящих пресыщения и, следовательно, страдания.

Имей всегда в своей библиотеке новую книгу, в погребе — полную бутылку вина, в саду — свежий цветок.Эпикур

Традиционно полагается, что в христианской традиции Средних веков нет места гедонизма, ведь здесь гедонизм резко противопоставлялся аскетизму, но именно в христианстве гедонизм проявлялся в форме наслаждения человека собственными страданиями. Возврат же к умеренному гедонизму Эпикура и признание ценности чувственного происходило в период Возрождения, что и задавало фундамент идей этического эгоизма просветителей. Возрождение принципа гедонизма в этике полностью осуществилось в эпоху возникновения и утверждения буржуазных отношений, поскольку данный принцип отвечал классическому буржуазному представлению о человеке, как частном предпринимателе, движимым собственным интересом.

Томас Гоббс, Джон Локк, Пьер Гассенди в борьбе против религиозного понимания нравственности часто прибегали к гедонистическому истолкованию морали. Также они выводили поведение человека из стремления к удовольствию, под которым ими чаще всего понималось следование собственным интересам. В Новое время гедонизм, как теория о том, что целью жизни является осуществление всех желаний, получил выражение у Гельвеция и Жюльена Ламетри. Стоит отметить, что Жюльен Ламетри предлагал даже употреблять опиум, который «даёт нам больше счастья, чем все трактаты философов, вместе взятые». Наиболее же полное выражение принцип гедонизма получил в этической теории утилитаризма, в котором польза отождествлялась с наслаждением и отсутствием страданий.

В качестве абсолютной ценности наслаждение выступает в творчестве маркиза де Сада, который утверждал принцип удовольствия в «чистом» виде. Удовольствие выступало у маркиза де Сада не только как принцип гедонистического умонастроения, но и регулятором практики, противостоящей существующим социальным установкам. Утопия аморальной вседозволенности маркиза де Сада, являющаяся итогом логического доведения принципа удовольствия до предела, привела к кризису гедонизма как философского направления.

В марксизме в порядке социально-философской критики гедонизма было показано, что удовольствия и страдания являются функцией от реальных социальных отношений, в которые включён индивид. В психоанализе удовольствие рассматривается в качестве принципа функционирования бессознательного человека, которое подавляется и не является универсальным принципом поведения человека как общественного существа. Дальнейшая динамика развития идеи гедонизма привела к выводу о том, что удовольствие вовсе не является определяющим мотивом поведения, а лишь сопутствует той или иной деятельности человека.

После Второй мировой войны гедонизм нашёл предельное выражение в индивидуализме, ставящим превыше всего получение удовольствия и признающим возможность наслаждаться за счёт другого человека или общества вообще. Наслаждение в форме потребления производимых на конвейере разнообразных товаров и получения услуг становится идеалом потребительского общества. Эрих Фромм, осуществив теоретический анализ сущности общества потребления в своей книге «Иметь или быть?», убедительно доказывал, что радикальный гедонизм и безмерное потребление не может привести к счастью, так как стремление только потреблять и «иметь» отчуждает человека от других людей и способствует воспроизводству общества, состоящего из заведомо несчастных людей: одиноких, снедаемых тревогой и унынием, способных только к разрушению и постоянно ощущающих свою зависимость от предметов потребления.