Грифы (столбисты)

Грифы
компания столбистов
Дата основания	07.11.1961
Число участников	102

Гри́фы — изба компании столбистов, поставленная на одноимённой скале в национальном парке «Красноярские столбы» на высоте 40 метров над землёй. Компания существует уже более 60 лет. Участниками копании являются спортсмены, инженеры, музыканты, тренеры, учёные.

Создание Грифов

Вначале скалу называли «Дальний развал». Старый краевед Иван Филиппович Беляк ещё в 1950-е годы описал её как «очень веселый, солнечный камень, под которым находится ниша, где путник, случайно попавший в густой чащобник, может найти удобное место для ночлега (разумеется, если оно не будет занято каким-нибудь зверем!)». В конце мая — начале июня 1961 года студенты Красноярского машиностроительного техникума: Владимир Деньгин, Геннадий Злотников, Николай Молтянский, Владимир Тронин — после окончания сессии ушли на неделю на Дикие Столбы, обнаружили эту пещеру, и назвали стоянку «Альтаир», а затем переименовали в «Грифы»; со временем этим именем стали называть и саму скалу:

В ближайшее время отправились строить землянку. Старались найти самое глухое место. Но, увы, порода под землянку оказалась твердой — за полуметровым слоем почвы был камень. В следующее воскресенье забираемся ещё дальше — к Развалам — с намерением построить избу. Но мошкара, которой в тот год было страшно много, не дала нам даже переночевать там. Нам пришлось убегать от неё на Дикарь. И вдруг мы вспомнили про ту пещеру. А не загородить ли проем в пещере бревнами? И будем жить, как дети гор.Николай Молтянский

Уже в августе первая по ходу ниша на скале была перекрыта бревенчатой стенкой, а внутри установлена железная печка. Пещера была маленькая, поэтому в избе оказалось невозможно выпрямиться в рост. В ноябре на Грифах появился Александр Пляскин и предложил построить избу во второй, бо́льшей нише, в которую вёл карниз шириной в ладонь над 40-метровым отвесом. За лето и осень 1962 года изба вместимостью до 50 человек была построена, и 7 ноября отметили новоселье. Эту дату принято считать днём рождения компании. В избе установили громадные двухэтажные нары, стол, в углу — печку, а на свободном пространстве могли танцевать вальс 2 пары.

Анатолий Молтянский привёл компанию из общежития Сибцветмет НИИ проекта, называемого «Вороньей Слободкой». Владимир Деньгин вспоминает, что топор в избе был всего один, и когда однажды его уронили со скалы, им грозила холодная ночёвка. Пришлось перекопать снег на склоне на глубину около 5 метров, пока топор не был найден. После этого топоров на избе всегда было несколько.

Другие трудности освоения скалы описал Леонид Петренко:

В тот день первым в избу пришёл Геша Злотников и увидел в одной из многочисленных грифовских пещерок (как ему показалось) застывший, заметённый снегом труп. Основная компания заявилась уже в темноте и долго не могла понять, чего это Геша всё икает и нервно подмаргивает на дверь… держась за закреплённую верёвку, подошли к краю обрыва и направили свет всех фонариков в пещерку. В разрыве двух порывов метели все увидели абсолютно одинокую Ногу, в драной штанине и китайском кеде, судорожными толчками удаляющуюся вглубь расщелины.

Все мы были тогда махровые атеисты, не верившие ни в чёрта, ни в бога, но многим хватило и одного мгновенного видения. После этого случая на компанию обрушились беды. Половина ребят из самых фанатичных поклонников скал перестала ходить на Столбы. На Калтате появились волки. В феврале работники заповедника обворовали и сожгли Грифы, а заодно и росший в пещере Патриарший кедр — старейший на Столбах.

Из основателей компании трое посвятили ей всю жизнь. Столбист Сергей Бирюков отмечает, что в компании «Грифы» они дополняли друг друга: Владимир Деньгин — весельчак, любитель литературы, Николай Молтянский — певец и спортсмен, Владимир Тронин — спортивный тренер.

Спортивный период 1970-е годы

Ещё с давних советских времен на Грифах праздновали Первомай. Политику, правда, сюда не впутывали, просто отмечали приход весны. В программе обязательны были этапы: горнолыжный; скальный; трос в двух видах — низкий и высокий. C утра все шли на слаломную трассу и рубились на ней, пока снег не раскисал. Тут же переходили на трос. Кто шёл по низкому (0,5–1 м над землёй), кто по высокому (4−5 м). Страховку не пристегивали — сваливались в глубокий снег; было мягко.

Скальная же часть растягивалась на два-три дня. На Крепость вешали трассы метров по 40−50 и ходили на время. Потом подводили общий итог и определяли победителей во всех видах. Был и такой вид: на плоской вершине Крепости прокладывалась трасса — кольцо длинной метров 50 — включались сюда плоские скальные стенки (подъём-спуск), а с отдельных стенок — прыжок на рядом стоящее дерево (был шанс промахнуться), соскальзывание с него с уроном для одежды, и дальше по кольцу.

Празднование Первомая включало в себя проход по скалам Большой Медведицы от Грифов до вершины Крепости (если погода позволяла). На Крепости устраивался концерт с игрой на подручных инструментах.

Есть на Грифах «Шкуродёр»: вертикальная щель между двух скал высотой метров 20; особенность его в том, что сверху метров на 10 он достаточно широкий, а ниже резко сужается. И если разогнаться при спуске, можно крепко заклиниться грудной клеткой или чем другим — у кого что шире. Раньше, в начале 70-х, мы затаскивали туда девчат, они заклинивались там, и приходилось им раздеваться, чтобы пройти узкое место. Было много смеха, писка и визга. Потом поперёк заклинили полено, и это был указатель. От него надо было уходить в сторону, на более широкий спуск. А как-то летом 77 г. пошли мы туда часов в 12 ночи и затащили то ли борца, то ли штангиста кило на 90-100 весом, и он, конечно, там застрял. Часа 2 мы его пытались оттуда вытащить, но безуспешно.

Коля М. забеспокоился, что нас долго нет, взял фонарик и верёвку и пошёл посмотреть, чем мы там занимаемся. А у нас и фонаря, и верёвки с собой не было. Тут же был применен такой способ подъёма: привязанный борец на Колиной страховке сгибает ноги в коленях. Я подхожу под него, распираюсь в стенку руками и ногами; он, стоя на моих плечах, выпрямляет ноги, а Коля сверху выбирает верёвку, около 0,5 метра зараз. И так — все 10 метров до верха.

Правила Грифов

Сюда ходят те, кто:

— лазит по скалам в галошах и валенках;

— занимается слаломным сломом ног;

— бросается с горы на змее и без него;

— ходит в горы, чтобы перезимовать лето.

Если ты гость — уважай правила хозяев.

Привел гостя — проследи, чтобы он ушел отсюда здоровым.

Нежелательный гость хуже «татарина».

Поел, встал, — и на тренировку.

Не старайся казаться смелее, чем ты есть на самом деле! Не падай со скалы — это опасно!

Помогай стоянке. Дрова, вода, еда, уборка — для всех.

Уходя последним, оставь запас дров и продуктов.

Не пей водку, пей воду.

После отбоя не балдеть!

Важнейшие вопросы жизни Грифов решает совет старейшин.

Береги природу — мать твою!

Не бери в голову!

Понял? Тогда за дело!

Правила «Грифов», разработать предложил Николай Молтянский

Культурный период 1980-е годы

На Грифах в оркестре были гитары, гармонь, труба, барабан, балалайка, появлялась иногда флейта. На 30-летие избы соседи из «Эдельвейса» поставили рояль. В профкоме завода телевизоров долго стоял контрабас. Его выпросили и принесли на избу. Однако, когда в избе завелись мыши, одна из них добралась до струн, которые были из воловьих жил, перегрызла струну, и лопнувшая струна убила её на месте. Пришлось контрабас утилизировать.

На стоянке «Олимп» под Вторым столбом был патефон с пластинками. Репертуар был разнообразный: русские народные песни, танцевальные мелодии — вальсы и танго, романсы. Самой любимой была пластинка «Серебряная гитара». Обычно, отправляясь встречать рассвет, брали с собой патефон, поднимали его на скалу, заводили и встречали рассвет под музыку. Постепенно патефон перекочевал на «Грифы». Иголки затупились, новые забывали принести, но выход нашли: обжигали спичку, вставляли вместо иглы и слушали. Какое-то время звук был даже чище, чем со стальной иголкой, потом спичка тупилась, и начиналось шипение. Вставляли новую спичку и снова слушали. Но на пластинку то ли сели, то ли наступили и выломали край. К тому же лопнула пружина у патефона. После этого пластинки запустили со скалы в качестве летающих тарелок, соревнуясь, какая дальше улетит. А патефон разобрали, оставили только изогнутый рупор. В него дудели со скалы весной и осенью, а с противоположного склона на этот рёв отзывались маралы.

В этот период избу посетил представитель старшего поколения столбистов, хозяин избы «Дырявая», и следующим образом её описал:

Это самая замечательная, оригинальная избушка на Столбах. Построена на скале Грифы, недалеко от Крепости, в глубокой расщелине на высоте примерно 20 метров. Построена она сравнительно недавно и претерпела три разгрома. Попасть в неё, не зная секретов и без хозяев, почти невозможно. Однажды подошла к скале группа скалолазов, им очень хотелось попасть в избушку. И вот один храбрец попытался, но сорвался и разбился. Уносили его на носилках.

Хозяевами избушки являются мастера спорта, чемпионы по скалолазанию и альпинисты… Порядок в ней исключительный. Они охраняют природу в своём районе и ревностно относятся ко всяким нарушениям.

Одна стена у избушки — скала, на которой она построена. Для лета на площадке стол. В избушке нары, печка, стол, ящик для продуктов, посуда, полка с книгами. Всё, что надо для автономной жизни. Воду они поднимают от подножья скалы консольным краном, как и дрова.

В избе всегда радостное настроение, гитары и песни не умолкают. А петь здесь умеют. С одной скалы на другую натянут канат, и часто смельчаки по нему ходят. Устраиваются карнавальные шествия на Крепость с факелами. Сейчас уже стали ходить и их дети, овладевшие спортивным мастерством. И женщины к ним приходят тоже со спортивным стажем.

Мы с Илларией и внуком по приглашению Рудольфа Руйги в 1982 году посетили эту избушку. Ночевали. У них ведется дневник, и если вы посетите избу, оставьте свои записи. Прекрасная избушка, отличная компания, которыми заповедник может только гордиться. Хороший фильм о них сделал кинорежиссёр Красноярской студии телевидения Александр Михайлов.

Документальный фильм «Поклонение камням» про «Грифы»

В 1991 году Красноярский филиал Свердловской киностудии снял про столбизм фильм «Поклонение камням» (автор сценария, режиссёр Александр Александрович Михайлов; 42’24″). Михайлов задумал фильм о Владимире Теплых. В то время это было очень смело. Заявка рассматривалась долго, а когда всё в инстанциях уладили — Володя трагически погиб. Поэтому основную часть фильма занимает общение с членами компании «Грифы». Показано шествие на Крепость. 23 сентября 1990 года съёмочная группа в составе режиссёра Александра Михайлова и оператора Сергея Тышкевича работала на Грифах. Снимали на Крепости, Грифы изображали суровое лазанье. Режиссёр вспоминал о сложности работы на такой необычной съёмочной площадке:

…съёмочная площадка… имеет каких-то три-четыре квадратных метра свободного пространства. Ну, ещё нары, уходящие в щель под скалой. Но и это пространство на самом деле свободным назвать нельзя. Ни в один из съёмочных дней в избушке не было меньше тридцати человек. Причём постоянно все передвигаются — одни уходят, другие заходят, кто-то ищет рюкзак, кто-то куртку… А перед избушкой — площадочка: два шага в сторону — и пропасть. С этого места за две недели до гибели Володи Теплых сорвался молодой парень Володя Матюшкин и разбился насмерть. Не новичок в скалолазании, между прочим. Это тоже постоянно действовало психологически.

Член компании Валерий Иванович Хвостенко отметил, что все разговоры в фильме записали без подготовки, «одним кадром».

Поэты и певцы на «Грифах»

Юлий Ким

Михаил Щербаков

На «Грифах» побывали поэты-певцы Юлий Ким, Михаил Щербаков, певица Елена Камбурова. По апокрифу, именно на «Грифах» Михаил Щербаков написал песню о скалолазе «Вечно открытый Божьему гневу» (1987).

Столбовский бард Сергей Баякин посвятил «Грифам» песню о Столбах «Заблудились в отрогах великаны Столбы».

Стихи, сочиненные на избе «Грифы» через строчку Кимом и Щербаковым

Минуя жизненные рифы,

И непрерывно глядя вниз,

Ползя с карниза на карниз,

Мы кое-как вползли на Грифы.

Мы были слабы и больны,

А стали б о дры и здоровы,

Мы были рыхлы, как коровы,

А стали мощны, как слоны.

Валера! Коля! И Виталий!

Таких, как вы, мы не видали!

Спасибо вам за ваш приют!

Авось, ещё земные дали

Нас с вами на тропе сведут,

И снова заползём на Грифы мы

И сочиним получше рифмы.

Запись из журнала избы «Грифы», 23.07.1986.

Философский период. 1990-е годы

К этому периоду распорядок жизни компании полностью сложился. Ночью изба остывает: ведь нары настелены в скале (так что, резко поднявшись, можно и синяк на голове получить). И вот кто-то решительный преодолевает зябкость, встаёт и растапливает печку. Потом все пьют утренний чай.

Пока готовится завтрак, можно заняться старинной забавой — лазанием по отвесной на вид катушке с полочки в десяти метрах в под избовой пещерой прямо к избе. Спускают перильную верёвку, по ней опускаются на полочку, и на страховке выходят по катушке. Самые ловкие делали это даже без рук. После завтрака кто-то (почему-то обычно это тётки — а тётками на Столбах принято называть женщин, ибо голод не тётка, а столбовская женщина заботливая и голодать с ней не придётся — вот и выходит, что она тётка) моет посуду и расставляет её на полочки над столом.

Днём можно подняться на Крепость, полазать по скалам, походить по тросу от Акулы, сходить в гости на ближние стоянки и избы. Зимой покататься в пухлый снег со скалы с высоты 10—20 метров, покататься на горных лыжах по трассе на склоне напротив скалы, напилить и поднести брёвна на дрова, набрать в канистру воды в ручье. Можно почитать журнал избы, помедитировать, поговорить, попеть. Потом ставят вариться пищу и дожидаются обеда, а то и сразу ужин.

Типичный вечер на «Грифах» — это песни до отбоя, когда поют все: с голосом, без голоса — но с душой, вложенной в песню без остатка. Играют на гитаре, балалайке, баяне, барабане, трубе, пионерском горне, ложках (обеденных, отбивая ритм). А после отбоя начинаются бурные дискуссии: будь то политика, экология или применение методов шаманов Севера в инженерной практике. Сидят, смотря по погоде и настроению, либо в избе, либо «на улице» за столом в пещере под россыпью звёзд. На стол выставляют свечи. Запевает сначала обычно лучший певун-гитарист, потом желающие по кругу, а затем любимые песни вытягивают хором. Поскольку «Грифы» стоят на скале, напротив расположенного амфитеатром склона тайги, от избы отлично слышны звуки леса:

И вот уже лес, весь день как на сцене озвучивавший свои секреты, затаивает дыхание и, словно благодарный зрительный зал, слушает то лихие, то нежные, а то и горькие песни столбистов. Но иногда, на самых лирических песнях или просто под пронзившее настроение, сцена поворачивается третьей своей стороной — и ты внезапно остро чувствуешь, насколько близко за покатым изгибом скалы таятся недолгий полёт и вечность — а может, и небытие. И что из-за этой незримой границы за тобой смотрят, или не смотрят, но всё же ощущают тебя ушедшие жители стоянки. Столько они отдали этому месту энергии, времени, душевных сил — не могло всё это исчезнуть без следа, а значит находится здесь: может, разворошивает свежий снежок, или играет прожилками нагретого катушкой воздуха. И память, вечный баюн, поднимает в тебе ответную волну тепла. И хочется развернуть время вспять, шагнуть за невидимый занавес — но беспрепятственность этого шага лучше всяких слов вылечивает тебя от такого соблазнительного решения и придаёт силы продолжить жить и двигаться, пусть даже и мучительно, дальше.

А когда, утомленные, все засыпают, под утро вваливается «путник запоздалый», голодный и промокший, и начинает шарить по кастрюлям, стараясь никого не разбудить — и, конечно, всех перебудит.

Начало XXI века

Виталий Фёдоров работал водителем самосвала. С конца 1980-х и 1990-е годы Общество столбистов организовывало массовые субботники, Виталий обеспечивал их сотнями крафт-мешков, потом грузил мешки и увозил на свалку. Валерий Хвостенко вспоминал: «Конец 90-х, время острых конфликтов на Грифах. Виталя в одиночку противостоял группировке, которая, мягко говоря, его не воспринимала». Каждый четверг он, «подняв штормовки ворот и вскинув на плечи тяжёлый рюкзак, шёл на встречу к Столбам, к своим любимым Грифам». Навешивал переход, натапливал избу, готовил суп для встречи членов компании и гостей. Приходили они не каждую неделю… Ночевал он чаще всего в первой пещере, постелив спальник на раскладные носилки, хранившиеся в избе на случай необходимости транспортировать раненых.

Пока позволяло здоровье, до 2017 года Виталий Фёдоров поддерживал функционирование «Грифов» не только как избы столбистов, но и как общественного пункта поисково-спасательной службы в районе Диких Столбов.

Второе поколение Грифов в 2010-е и далее

Кинорежиссёр Александр Михайлов, снявший о столбизме фильм «Поклонение камням», отметил:

На «Грифах», например, сразу бросается в глаза то, что может стать не только темой для отдельного фильма, а целой докторской диссертации. Мне показалось, там никогда не возникали и не возникнут проблемы взаимоотношений отцов и детей. В тех условиях они становятся совсем другими — из родственных перерастают в товарищеские. А возрастной разрыв очень большой: от семи до семидесяти.

Новый этап жизни избы начался с её капитального ремонта. Второе поколение «Грифов» установило новый сруб, новую крышу. На склоне ниже тропы к скале был построен новый туалет.

Устройство избы

Грифовская пещера — это щель между огромным вершинным камнем и основной частью скалы, сужающаяся в глубине, и благодаря нависающему камню почти безветренная и всегда сухая: даже снега сюда залетает немного. Изба состоит из трёх бревенчатых стенок, а крышей, полом и дальней стенкой в ней служит скала. Слева в скалу забито крепление для бревна и перил, ниже в камень вделан металлический кругляшок с дыркой посередине — копилка для монет. Внутри скалы выдолблена для них полость. Эта копилка сделана в конце 1960-х, когда деньги были большими, и монеты предполагалось собирать для хозяйственных нужд. Но уже в 1971 году не вытерпели, разбили её, долго оттирали монеты от ржавчины, и купили на нары в избу вместо матрасов поролоновое покрытие. Но покрытие оказалось неустойчивым к холодам и сырости, и впоследствии столбисты заменили его обычными пледами. А копилку с тех пор не вскрывают.

Выше копилки к скальному потолку подвешен колокол — чаша с шариком-языком, издающая даже при случайном и лёгком касании долгий нутряной переливчатый малиновый звон. Дальше вдоль скальной стены проходит длинная полка, на которой сложено множество интересных вещей. Это верёвки, шинели (тёплые и непродуваемые шинели очень популярны на Столбах, так как позволяют с удобством стоять на ветру или лежать при желании в снегу и придают носящему ощущение причастности к структурам), ботинки-трикони с железными зубьями в подошве для ходьбы по любой степени заснеженности, и аптечка в железном ящике, и устройство для отлития свечей (освещение здесь свечное; воск от отгоревших свечей собирают, заливают в трубку с фитилём и отливают свечу заново), и горнолыжные ботинки.

Дальше начинается стенка избы. Там находится ларь для продовольствия, который закрывается на два тугих крючка. Это защита от бурундуков, мышей и соболя с семейством (соболь на избе всегда один, поскольку конкурентов не терпит). Ближе к ларю висит зеркало, затем расположена дверь избы. Рядом на огромной скобе подвешены карабины, пояса, кушаки. Кушак — это отрез прочной ленты длиной метра два, с завязанными узлом концами, который очень удобно обёртывается вокруг пояса. В нужный момент он может послужить и страховкой, и носилками для раненого, и стропой для переноски бревна. Оборачивают это бревно кушаком, подлезают, чтоб оно легло на спину, а концы кушака, как лямки рюкзака, перекидывают через плечи и несут свою ношу хоть по тропам, хоть по тайге. Тут же висят страховочные верёвки для ходьбы по тросу. Над дверью в избу для охраны укреплена рогатая бычья голова из чугуна.

В обе свободные стены избы вставлены большие окна, под ногами проложена от скольжения металлическая сетка, а от падения со скалы защищают подвешенные на столбиках цепи. На углу висит термометр, под окном находится скамейка. За углом избы начинается хоздвор: стоят ко́злы, колуны, топоры, висят пилы. Вдоль стены сложена поленница. Дальше перила упираются в скалу. Скала внизу отвесная, поросла мхом — нечищеная, но поднимается уступами. Из избы выходит печная труба, загибает коленца и уходит к вершине скалы.

На краю пещеры возле избы к скале прикреплена лебёдка. Стрела лебёдки поворотная, цепью закреплена к вершине скалы, и на конце стрелы через ролик перекинут трос, наматываемый вручную на барабан лебёдки. У барабана сбоку крупные ручки, а на одной из них — стопорный механизм. К концу троса лебёдки цепляют цепь или пустой бидон, опускают вниз. Потом спускаются со скалы, заполняют бидон водой из колодца или обматывают цепью бревно, поднимаются обратно и затягивают груз наверх. Подняв его, стрелу лебёдку поворачивают, и груз оказывается висящим над хоздвором, где его осторожно опускают и далее используют по назначению.

Порог избы высокий. Собственно, это первый венец избы, сложенный из огромных лиственниц. Зато дверь маленькая и лёгкая. В избе справа печь — предмет гордости хозяев, сложно устроенная и очень экономичная, с прозрачной дверцей, чтоб медитировать на огонь. Далее лавки, на которые, когда уходят из избы, ставят бидон с водой. Зимой на полу он замёрзнет, поэтому поставлен на лавку и завёрнут в одеяло. Тут же ведро с питьевой водой (хотя вся вода здесь чистая, питьевая, но черпать из большого бидона, чтоб выпить одну кружку, просто неудобно). Под лавкой грязное ведро для помоев. Тут же сложены чумазые от сажи вёдра и чугуны для готовки. Выше, над окнами, по всей окружности стен проходят полочки для бумаг: подаренных гостями книг, интересных журналов (в основном альпинистских, о путешествиях, о потустороннем и прочем заинтересовавшим избачей на данное время), немного газет разной степени свежести и о чём попало. На самом деле это всё растопка для печки, за исключением немногих понравившихся и благодаря этому выживших изданий. Тут же можно полистать рукописный журнал избы, который заполняют при каждом посещении, с 1961 года — и заполненные журналы каждые десять лет публикуют для памяти. Конечно, журнал ни в коем случае не сожгут, а при несчастье с избой будут спасать, как полковое знамя. В другую сторону — над печкой — полка для сушки обуви, сетка для сушки носок и варежек, дальше — полки с ложками, кружками, сахаром, чаем и прочим. Дальше художественные картины и инсталляции и начинаются большие спальные нары. Нар тут два яруса, они покрыты мягкими пледами, под головами — подушки и до ночи свёрнутые спальники, вперемешку лежат гитары, балалайки, баяны, трубы… Стол в избе одним торцом прикреплён на шарнире к стене, другим подвешен на цепи к потолку, так что при необходимости стол можно легко убрать. Если же нужно удлинить его, ещё одна подвесная секция лежит на улице. Сидят за столом с одной стороны на нарах, с другой — на длинных скамейках. Всего за столом размещаются до 50 человек. На цепь очень удобно привешивать налобные фонарики — чтоб всегда были под рукой. На противостоящей входу стенке вешалки для одежды. Площадь избы всего около 20 м². Но обустройство в избе не главное: недаром же самое большое в ней — это окна, чтобы обозревать окрестности.

Туалет на скале

Проблему туалета вначале решили просто: вырубили из тонкого бревна подобие лопаты с желобком: и при наступлении нужного момента посыпали желобок каменной крошкой — дресвой, делали дело, а потом выкидывали полученный продукт сверху в «зелёное море тайги». Затем принесли на Грифы обычный унитаз. Установили его над 20-метровым отвесом на двух брёвнах, забитых в горизонтальную щель в скале, и пробили в нём дыру. Вылет брёвен от скалы был около двух метров, поэтому жаждущего выпускали к унитазу на страховке. Он проходил по брёвнам, поворачивался лицом к страхующему и садился на унитаз прямо над пропастью. В конце концов туалет разделили на верхний — для малой нужды, и нижний — для большой.

На скальном карнизе, где раньше стоял унитаз, поставили на лето молочную флягу, а на зиму — столовский лоток, и после наполнения их спускают вниз. Флягу опорожняют, пока моча не застыла, а замёрзшие блоки мочи из лотка выбивают деревянной кувалдой и складывают жёлтой стопкой за туалетом.

Внизу вырыли яму до скального грунта, построили шалаш в форме чума, и обтянули его синим пологом. Cтроение снабжено дверью, ступеньками, туалетной бумагой, а иногда даже глянцевыми (иные тут не выживают) журналами. Эти высотно-сортирные обстоятельства служили источником вдохновения для многих посетителей стоянки. Юлий Ким, побывав на Грифах, посвятил им стихотворение о том, как у него схватило живот и он, преодолевая страх, бегал вниз-вверх.

Животные на Грифах

Район национального парка, где находится изба, закрыт от широкого посещения, а наблюдение со скалы не привлекает внимания животных, поэтому контакт с ними максимально близкий. Описание контактов с животными часто встречается в журнале избы:

Завёлся на Грифах соболь. Сначала он жил один, потом привёл подругу, потом у них появилось двое детей. Жили они в щели напротив избы. Иногда мы их подкармливали. Происходило это так: на стол клали кусок мяса или колбасы. Соболь, глава семейства, сидел в щели и что-то долго и сердито выговаривал супруге. Она вылезала из щели, украдкой влезала на стол (поскольку мы сидели тут же, не шевелясь), хватала кусок мяса и тащила его мужу и детям. Мы клали ещё кусок, и всё повторялось. Как-то для фотокадра мясо однажды привязали, и долго, минут 20, снимали, как соболиха пыталась утащить кусок, а он сопротивлялся. Все были бы довольны, но соболь стал пакостить по месту жительства. Пока нас не было, он залез в избу, опрокинул жестяную банку с сахаром, сколько-то съел, а остальное разметал по избе, да ещё и нагадил.

По недосмотру оставили мы на дне кухонного ведра немного супа. И вот мыши прыгнули в это ведро и ели суп. За неделю суп был съеден, потом они начали есть друг друга. Придя на выходной, мы увидели в ведре чуть живую мышь, а рядом лежало 5 или 6 шкурок съеденных сородичей.

Пошли на Грифы. Вышли на прогалину в густом лесу и увидали сидящих на тропе трёх волков. Я узнал их сразу, а спутнице сказал, что это собаки пришли с Базаихи. Волки подпустили нас метров на 10—15 и пошли вниз по тропе, выдерживая дистанцию. На чистых от леса местах мы останавливались и смотрели на них, а они садились и смотрели на нас. Дойдя до Грифов, они вежливо пропустили нас, и мы влезли к себе на скалу. После ужина начались песни. Вся компания вышла на площадку, под которой сидели волки, и под гитару в 30 глоток стали исполнять песни разного жанра. Волки снизу подвывали в унисон.

Вышел под грифовскую скалу вместе со стаей собачонок с Базаихи, которые увязались за нами. Под скалой в снегу стояла кастрюля супа с колбасой, собаки скинули крышку и вовсю лакали суп. Я подскочил, отогнал собак и стал хлебать из кастрюли, упирая на колбасу. Тут и девчата подошли; изголодавшись, набросились на суп. В это время из-за поворота скалы выскочил на лыжах Коля и кричит: «А вы знаете, что суп до вас собаки ели?» Кто-то из-за этого отошёл от кастрюли, а кто-то, наоборот, ещё быстрее заработал ложкой.

• Виды избы компании «Грифы» в национальном парке «Красноярские Столбы»
• 

  Вид на избу Грифы на одноимённой скале (изба расположена на высоте 40 м)

• 

  Вид на скалу Крепость со скалы Грифы

• 

  Изба Грифы, первая пещера в скале, в которой вначале располагалась изба (1960-е годы). За первой пещерой теперь находится бревно для перехода к избе.

• 

  Бревно для перехода к избе Грифы

• 

  Изба Грифы (1980-е годы)

• 

  Изба Грифы (1980-е годы), вид на хозяйственный двор

• 

  Грифовец набирает воду в ручье под скалой; потом ее на лебёдке поднимут в избу

Ссылки

• Фильм «Поклонение камням»
• Фильм памяти Валерия Лаптёнка
• Михаил Щербаков. Песня «Вечно открытый божьему гневу».
• Столбист Алексей Амосов (слова С. Баякин). Заблудились в отрогах великаны Столбы
• Спасение кабарги столбистами на скале Грифы (2023)