Тронин, Владимир Александрович

Тронин Владимир Александрович
Дата рождения	3 августа 1943(1943-08-03)
Дата смерти	12 февраля 1999(1999-02-12) (55 лет)
Место смерти	Красноярск
Профессии	тренер
Псевдонимы	Боб
Коллективы	Грифы
Лейблы	«Сказание о Столбах и столбистах», сборник столбовских баек (08.2000)

Влади́мир Алекса́ндрович Тро́нин — столбист, тренер скалолазания, один из основателей бодибилдинга и санного спорта в Красноярске. Мастер рассказывать столбовские байки, собранные в книге «Сказание о Столбах и столбистах» (2000).

Жизнеописание Владимира Тронина от Леонида Петренко

Владимир Тронин родился в селе Большой Улуй, знаменитом на всю Сибирь своими фантазерами и народной школой «художественного трепа». В иное время быть бы ему мэтром сибирской фантэзи, но социализму нужны были машиностроители… Грызя гранит научного машиностроения, наивный деревенский фантазер попал в свирепые лапы городских романтиков, столбистов Н. Молтянского и В. Деньгина. В первый поход Н. Молтянский привел новых друзей к пользующемуся дурной славой Малому Беркуту… К гребню вершины вел единственный лаз вдоль щели с очертаниями латинской S. Ни кушака, ни веревки у студентов не было и новичка Тронина на восхождение брать не рискнули. Парень, уже навсегда отравленный гибельной свободой столбизма, отошел к западному подножию утеса и вдруг увидел свой собственный путь по скалам. Когда восходители вернулись, их изумленному взору предстал деревенский «чайник» разгуливающий вверх — вниз по острому гребню Левого Крыла. Молтянский попробовал подняться по гребню и восхищенно завопил: «Ну, ты, зверь! Дикий скальный зверь! Не успел до Столбов дойти, уже свой ход открыл!».

Внешность у нового столбиста была самая троглодитская: густейший еж волос, крупные негроидные черты лица, выпирающий подбородок… Вот и назвали его по О’Генри — Боб Акула.

Второй подвиг Боб Акула совершил летом 1961 года, построив, с троицей друзей, в предвершинной пещере скалы Сатурн в массиве Крепости, столбовскую сказку — стоянку Грифы. Уже среди первых грифовцев Боб прославился искусством художественного трепа. Бывало всю ночь напролет слушали они странного сибирского соловья, сочно и смачно, с какими-то хрюками и повизгиваниями воспевающего мудрых общежитских клопов.

За зиму и два лета Боб с друзьями успел обойти и облазить все Дикие, Дальние и Калтатские Столбы, а также съездить в альплагерь. Служа родине в польских дубравах, буквально жил и бредил Столбами. Слал бесконечные письма с проектами замыслов, чертежами неслыханных ещё в скалолазании тренажеров.

Вернувшись, Тронин завез в Красноярск неведомый сибирякам культуризм, поступил в политехнических институт и начал свой третий столбовский подвиг длинною во всю жизнь. Все дела он вершил с присущей ему скромностью. Одетый в потертый брезент, рано располневший Боб так и остался для многих местным комиком, столбовским златоустом и не все знают, что этот скромный бедняк — создатель одной из лучших в альпийском мире скальной академии красноярского Буревестника. И до Боба были в Буревестнике какие-то всплески и любительские кружки, но у всей массы красноярского студенчества не было на Столбах ни одного пристанища. И вот появился Боб Акула и начал свой подвиг: домовито и кропотливо оборудуя под Китайской Стенкой стационарный лагерь альпинизма и скалолазания. Он же организовал регулярные тренировки в спортзалах. Появились первые тренажеры. Так было свито скальное гнездо красноярскому Буревестнику, взлетевшему ныне на вершины Гималаев.

А сам зодчий, отдавший строительству скальной академии лучшую часть жизни, остался ни с чем и, даже, без работы. Последние годы Владимир Тронин жил, трудясь на полставки в обществе «Патриот», где о скалолазании знают лишь понаслышке…

Роль в обществе столбистов

Значение деятельности Владимира Александровича для столбистов подспудное, родниковое. Столбисты хранят память о его рассказах — байках — в компаниях. Геннадий Коваленко, член компании «Грифы», отметил их былинный характер, представление столбизма как эпоса:

где герои из самых немыслимых ситуаций выходили победителями… часто герои Бобовских баек, не ведая того, носили ореол былинных героев со всеми их слабостями и достоинствами.

Взяв на себя обязанность сказителя, Боб тем самым создавал особый мир, в котором существовали как бы двойники его друзей, с чертами характера, соответствующими идеалам автора. Будучи от природы интровертом, Боб в некоторой степени избегал углубления отношений за пределы столбовских интересов. Его служебная деятельность всегда имела альпинистскую направленность, и это приводило к определённым потерям в его материальном плане. Тем не менее, он умудрялся балансировать между нуждами семейного очага и спортивно-бродячей жизни. Ореол отшельника неизменно витал над ним. Не обременяя окружающих, он старался выживать путем безобидного собирательства и утилизации того, что другим недосуг было ремонтировать и восстанавливать. Подшить старые трикони или вибрамы, а потом, при случае, подарить являлось своего рода утверждением рачительности в бесноватом мире вещей и приторных соблазнов «забугорной» жизни.

В свои 56 лет он не мог не почувствовать, что «новый русский мир» далек от романтизма шестидесятых годов, времени его молодости, что «крутость» заморских лейблов и лакированная чернота иномарок прикрывают безжизненную пустоту незрелых душ. «Торчки закукленные» — обычно характеризовал он таких, имея в виду их полную неспособность оценить юмор своего «трепа».

Его истории были сведены в циклы. Был цикл воспоминаний о детстве в Большом Улуе, армейский цикл (сюда примыкал рассказ о вступительных экзаменах в институт), столбовский цикл (все время пополнявшийся), цикл рассказов о поездках в горы, а также много рассказов на исторические темы, или, к примеру, анализ современной международной обстановки.

Мы привыкли встречать его на Столбах и слушать его постоянные жалобы на «каркас» (так он называл свое тело). Мы относились к нему не совсем серьёзно, думая, что он вечен, как и родные, ему Столбы. Боб все время пытался записать переполнявшие его рассказы, которые лились из него как из Швейка, но так и не записал.

Случилось так, что последний свой рассказ он принес в газету «Столбист». Это байка об одном из столбистов, метко и с добрым юмором описывающая его социальные проблемы.

В сентябре 2000 года в свет вышла (посмертно) книга Владимира Тронина «Сказание о Столбах и столбистах» (составитель Владимир Деньгин). В вестнике «Столбист» № 34 (2001) развернулась дискуссия, поскольку "в прекрасном типографском исполнении вышла книжка-картинка с претенциозным названием «Сказание о Столбах и столбистах», а в ней, …что ни рассказ, то пьянка, что ни столбист, то урка, зек или убийца; «негативный взгляд из-под столбовских нар». Вместе с тем участники дискуссии подчеркнули, что «В книге Боба Тронина нет ни одного слова неправды».

Боб серьёзно относился к общественно значимой функции своего «трепа», что отражено в стихах челябинского поэта Михаила Левина 1991 года:

Моховая мутна река,
Говорливая по весне.
Вот и готика Такмака
Преградила дорогу мне.

Сто веревок смог Позвонок
Уместить на себе легко…
К Бобу Тронину на урок
Я тащусь за молодняком -

Я тащусь от жарков голубых,
Я тащусь от тропинок любых,
За которыми зов Судьбы
Кожей чувствуют многие…
Тронин,
стой на своем:
Столбы — это Идеология!

Михаил Левин