Северные амуры

«Северный амур». Художник Венецианов А. Г. 1-я четверть 19 века

Северные амуры — исторически сложившееся название, данное башкирским воинам французами в эпоху наполеоновских войн 1807—1814 годов. Появилось в конце русско-прусско-французской войны 1806—1807 годов после боя 4 июня 1807 под г. Веллау и контактов русских и французских армий у г. Тильзит при подписании мирного договора. Возникло под влиянием господствовавшего в то время в европейской культуре стиля ампир. Связано с традиционным вооружением башкир (лук и стрелы), которых французы сравнивали с античным богом Амуром. Прозвище «северные амуры», или «злые купидоны», имевшее первоначально ироничный характер, в ходе Отечественной войны 1812 года приобрело уважительное значение.

История вооружения и обмундирования башкир

В официальных документах говорится, что башкиры должны были иметь оружие, «употребляемое по их обыкновению»: «ружья, пистолеты, сабли, пики и луки, кто чем может, и навык употреблять, не требуя единообразия», «одежду дозволить им иметь по своему обычаю». В случае ношения казачьего мундира полагалось поощрение.

Башкиры в 1806—1807 годов описаны целым рядом очевидцев. Д. В. Давыдов в своих записках описывал, что башкиры были «вооружены луками и стрелами». На лук и стрелы, как на основное оружие, указывает и английский офицер Роберт Вильсон, находившийся в русской армии.

Существуют два экземпляра книги Жан-Батиста Бретона, хранящиеся в Париже и Москве. Иллюстрации к ней были сделаны Дамам-Дэмартрэ и англичанином Робертом Кер-Портером в 1806—1807 годах.

«Башкирские воины вооружены длинной пикой, украшенной флажком, по которому они определяют офицера, саблей, луком и колчаном с двадцатью стрелами… Луки у них небольшие, имеют типичную азиатскую форму и, как правило, грубо выделаны. На концах стрел мало перьев. Однако, стреляют они отменно, с удивительной легкостью».

Другой неизвестный автор того времени описывает способ стрельбы из лука: «В сражении башкирец передвигает колчан со спины на грудь, берёт две стрелы в зубы, а другие две кладет на лук и пускает мгновенно одну за другою… Пустивши четыре стрелы, колет пикою»

Профранцузская газета «Литовский курьер» писала о башкирах в 1812 года: «…ещё в апреле месяце пришли орды калмыков и башкир, вооружённых луками». Французский офицер Мишель Комба в своих мемуарах, описывая события 5-6 сентября 1812 года, о башкирах пишет следующее: «…были вооружены луками и стрелами, свист которых был для нас нов, и ранили нескольких из наших стрелков».

Изобразительные источники представлены в основном работами неизвестных авторов, немецкого Шадова, французских Дюпрессуара Бержере, Бассе, Мартине, русских Опица, А. О. Орловского, А. Ф. Чернышева, Г.Г. и Н. Г. Чернецовых. Изучение их показывает, что большинство авторов изобразили башкир вооружёнными луком и стрелами, пикой. Лишь у единиц имеется ружье или сабля, причём сабли либо российские кавалерийские, образца 1798 года, либо произвольной формы, либо французские трофейные.

Почему башкиры участвовали в войнах нового времени со столь архаичным вооружением? Корни этого явления уходят в XVIII век, в эпоху башкирских восстаний. По указу от 11 февраля 1736 года башкирам запрещалось иметь огнестрельное оружие, кузни и кузнецов. Разумеется, с введением 10 апреля 1798 года кантонной системы управления, в каждом кантоне должны были быть слесари для ремонта оружия и т. д. Однако временной отрезок был очень мал для того, чтобы большинство башкир смогло иметь и самое главное — освоить огнестрельное оружие.

Спешка при формировании полков привела к тому, что подавляющее большинство воинов этих полков имели на вооружении только луки и стрелы. О недостатках в вооружении писал в своём представлении командующий 5-м полком капитан Тихановский, который «принял исправление на свое попечение во время маршей». Разумеется, сделать это на марше было невозможно. Это заметил командир отряда, в который вошли полки, генерал-адъютант князь П. М. Волконский. В своем письме графу А. А. Аракчееву от 2 ноября он писал, что имеет кавалерию, «состоявшею из трёх башкирских полков со стрелами».

Военное обмундирование воина-башкира в то время отличалось от формы русской регулярной армии. Башкирский яугир (воин) носил длинный суконный кафтан, широкие шаровары, чаще синего цвета, с красными лампасами, остроконечную войлочную или суконную шапку, сапоги из конской кожи, кожаную портупею для сабли и подсумок. Многие воины под кафтан надевали железные кольчуги. Локти защищались налокотниками. Таким образом, в 1812—1814 годах внешний облик и обмундирование башкира-воина во многом было традиционным для скотовода-кочевника и мало походило на казачье обмундирование. Таким оно стало лишь впоследствии, в 30-е годы XIX века.

Поначалу внешний вид башкирских воинов вызывал насмешки соотечественников. Но позже, проявив в боях храбрость и отвагу, «северные амуры», как их прозвали, завоевали почёт и уважение. Позднее «амурам» стали выдавать казачью форму, но шапки башкиры оставили свои, национальные. А луки по мере возможности заменяли трофейными ружьями, пистолетами или саблями — единого стандарта вооружения не было.

Башкиры в войнах

Пьер Бержере. Александр представляет Наполеону калмыков, казаков и башкир из русской армии (9 июля 1807)

Исторические источники свидетельствуют, что башкиры с первых же лет присоединения к Русскому государству начали участвовать в походах и войнах, которые велись Россией. К началу Отечественной войны башкиры уже имели опыт боевых действий против французов. Они участвовали в войне 1805—1807 годов с наполеоновской Францией. В декабре 1805 года к западным границам на подкрепление русской армии направились из края 7000 башкир, 1000 оренбургских и челябинских казаков и 600 калмыков. Два башкирских полка вместе с 1-м и 2-м оренбургскими казачьими полками под командованием полковника В. А. Углицкого, находясь в составе армии генерал-лейтенанта Л. Л. Беннигсена, с 10 мая 1807 года участвовали в боевых операциях. В корпусе атамана Платова с 4 июня 1807 года находились два других башкирских полка. По словам представителя Англии офицера Роберта Вильсона, наблюдавшего боевые действия русских войск на территории Пруссии и Польши, с неприятелем вели бои 1500 башкир «со стальными шлемами и одетые в кольчугу», которые соединились с армией Беннигсена у г. Веллау в ходе отступления ее после Фридландского сражения.

Самый большой след оставили башкирские конники в Отечественной войне 1812 года. В апреле 1811 года приказано было сформулировать 1-й и 2-й башкирские полки. После вторжения наполеоновской армии в пределы России намного расширяется привлечение башкир и казаков в ряды русских войск. В первые месяцы войны по инициативе башкир было сформулировано 28 полков.

Башкирские конники выработали своеобразную тактику. Она отмечена одним автором:

«40 шагов есть среднее расстояние для верного выстрела (из лука). В сражении башкирец передвигает колчан со спина на грудь, берёт две стрелы в зубы, а другие две кладет на лук и пускает мгновенно одну за другою; при нападении крепко нагибается к лошади и с пронзительным криком, раскрытою грудью и засученными рукавами смело кидается на врага и, пустивши 4 стрелы колет пикою»

В составе армейской кавалерии башкирская и казачья конницы помогали русским войскам в изгнании французов из Гамбурга, Эрфурта, Берлина, Веймара, Франкфурта-на-Майне. Девять башкирских полков, 2-й тептярский, 2-й мишарский, 8-й оренбургский казачий полки победоносно вступили в Париж. Участника боёв получили серебряные медали «За взятие Парижа 19 марта 1814 года» и другие знаки отличия. Все участники Отечественной войны 1812 года были награждены серебряными медалями «В память войны 1812—1814 годов».

За проявленный особый героизм в годы войны были награждены орденами Святой Анны и Святого Владимира многие воины. Среди них были башкиры: Ирназар Давлетчурин, полковой командир 1-го полка Ихсан Абубакиров, Аюп Каюпов, Ибрагим Бикчурин, Хусаин Кучербаев, Абдулнасыр Наурузов, полковой командир 14-го полка Абдулла Сурагулов, Аралбай Акчулпанов, есаул Кутлугильде Ишимгулов и другие.

Принимая посильное участие в борьбе с Наполеоном, башкирские конники показали образцы героизма и покрыли себя неувядаемой славой. Об этом говорят и сами французы, испытавшие на себе губительное действие башкирской сабли и пики, далее нехитрых стрел. «Нас особенно угнетали отряды башкир, вооружённых копьями и луками»,— заявляет-французский мемуарист Дю Пюи.

Участник войны французский генерал барон де Марбо, командовавший 23-м лёгким конно-егерским полком, а в дни ожесточённых боев под Лейпцигом личным кон­воем Наполеона, вспоминал: «Во время нашего пребывания на высотах у Пильницы (немецкий городок близ Лейпцига) неприятель, в особенности русские, получил многочисленное подкрепление, из которых главное под начальством Бенигсена состояло не менее как из 60 тыс. человек. Это подкрепление было приведено из-за Москвы и заключало в себе очень большое количество башкир и татар, вооружённых одними луками и стрелами… Башкиры были так воодушевлены, что… в самый день своего появления в виду наших войск кинулись на них бесчисленными толпами».

Французы встретили башкир залпами из ружей и мушкетов. Были убитые и раненые башкиры. Но «эти потери,— заявляет Марбо,— вместо того, чтобы охладить их изступление, казалось, только его подогрели. И так как они двигались без всякого построения и никакая дорога их не затрудняла, то они носились вокруг наших войск, точно рои ос, прокрадываясь всюду. Настигнуть их было очень трудно».

«Башкирские конники действительно сражались отважно. В самые опасные участки боя они скакали „со всей скоростью своих маленьких лошадей“. „Они летели на нас мириадами и, чем больше убивали этих ос, тем больше их прибывало“,— жалуется барон де Марбо. Храбрые конники не давали покоя французскому императору и его армии. „Атаки этих варваров,— продолжает Марбо,— постоянно повторялись и русские поддерживали их отрядами гусаров, чтобы воспользоваться тем беспорядком, который башкиры могли произвести в том или другом месте нашей линии, то император приказал своим генералам удвоить бдительность и возможно чаще объезжать аванпосты“. Генерал де Марбо старается показать башкир безобидными; он замечает, что башкиры вооружены плохо и примитивно и, несмотря на это, „полудикие азиаты“ осмеливаются сражаться с передовой европейской армией.

В то же время французский генерал вынужден признать не только героизм башкир, но и губительное действие их оружия — стрел. „Один из самых храбрых, моих унтер-офицеров Мелен, кавалер ордена Почётного легиона,— пишет он,— был ранен навылет стрелою, которая вошедши в грудь, вышла через спину… да и сам я,— добавляет генерал Марбо,— был легко ранен в ногу этим забавным снарядом“.

Башкиры порядком дивили парижан своими луками и стрелами; даже сам Вальтер Скотт, прославленный английский сочинитель, посетивший в те дни Париж, отдал им дань в своих путевых картинах…». Вместе с казаками башкирские конники гарцевали по улицам Парижа. Как писал поэт Н. К. Батюшков, в те дни:

Кипел бульвар в Париже так

Народа праздными толпами,

Когда на нем летал с нагайкою казак

Иль Северный Амур с колчаном и стрелами.

К деньгам были равнодушны

На территории России солдаты отбирали еду и добро у противника. Одну десятую часть трофейных денег и вещей оставляли себе, все остальное отдавалось в казну. Об отношении башкир к деньгам красноречиво говорит такой случай: русский офицер, стоявший в дозоре, наткнулся на башкирского командира, набивавшего деньгами кожаную подушку. Он спросил его: «Для чего это?» — На что башкир ответил: «Это добро отняли у француза, теперь оно государственное». «А себе ты оставил немножко, ведь разве кто знает, сколько там было?», — поинтересовался офицер. Башкирский командир ответил: «Аллах увидит — накажет. Это добро императора, надо вернуть казне».

Насмешили Наполеона до слез

Уже тогда башкиры брали с собой на войну национальные инструменты — курай и кубыз, о чём свидетельствуют картины и гравюры художников-современников. Во время войны с Наполеоном «северные амуры» впервые узнали также, что такое вино и табак.

Французский генерал Марбо описывает в своих мемуарах такой эпизод: в плен к французам попали 30 башкир из первого конного полка. Пленных воинов, как правило, разоружали, но относились к ним хорошо — кормили и не били. Так вот, за ужином башкир напоили вином. А они ведь ничего крепче кумыса пить не привыкли и, естественно, быстро захмелели. Как результат, начали петь, плясать, играть на курае. Французы, глядя на это народное творчество, очень сильно смеялись.

А недалеко от того места была ставка самого Наполеона. Ему сообщили, и он пришёл посмотреть на чудных башкир и тоже долго смеялся. Но наутро французам было не до веселья — на лагерь напали казаки — они освободили башкир и ещё 800 русских пленных. А ещё взяли в плен 800 французских кавалеристов из дивизии Себастиани. Кто знает, может, именно звуки курая послужили сигналом для наших разведчиков о том, что французы слегка потеряли бдительность.

Черный пиар не сработал

Когда враг был изгнан из России, русским войскам поставили задачу отогнать французов подальше к Парижу. Наполеон был в панике — он распространял по Европе слух о том, что башкиры и казаки насилуют женщин и даже едят детей. В больших городах гражданам наказывали не открывать им ворота, не давать пищи и т. д. Напрасно стращали Наполеон и его генералы мирное население Германии, распространяя слух о продвижении «диких» башкир. Башкирские, конники, как и все русские войска, были страшны не для мирного населения, а для неприятельской армии. Они не искали удобного случая для грабежа и мародёрства, а искали врага и победы над ним.

В 1814 году башкиры, встретившись в Германии со знаменитым писателем — учёным Гёте, старались оставить о себе самое лучшее впечатление. Начальник башкирского отряда, увидев личный богатый музей Гёте, подарил ему свое боевое оружие — лук и стрелу. Через одиннадцать лет после посещения башкир старик Гёте с восхищением показывал этот драгоценный подарок своему другу И. П. Эккерману.

Галерея

• Башкиры-воины
• 

  Башкирский военачальник. Английская акварель. 1806.

• 

  Башкир-лучник. Немецкая гравюра начала XIX века.

• 

  Башкиры атакуют неприятельский лагерь около города Дрездена (сюжет из 1813 года) Картина Г.П.Виллевальде.

• 

  Башкиры во Франции. Виллевальде Б.П.

• 

  Башкиры в Гамбурге, 1814. Серия открыток «Наполеон и война 1813 г. в картинах художников г. Гамбурга

• 

  Башкиры и казаки против французов в 1813 году. Ф. М. Брюкнер. Акварель, 1840 год.

• 

  Башкир. Орловский А. О., нач. XIX века.

• 

  Башкиры в г. Циттау. Осень 1813 года. Литография Томаса Буша.

• 

  Большая французская литография, выполненная Jazet (1788-1871) по рисунку Horace Vernet. Около 1840 года.

Ссылки

• Яныбай Хамматов. Роман-дилогия "Северные амуры" / "Төньяҡ амурҙары". На башкирском: Уфа, 1983, 1985. На русском: Москва, изд. "Советский писатель", 1987; Уфа, изд. "Китап", 2012.
• Северные амуры - статья в Энциклопедии Башкортостана
• Рахимов Р. Н. Северные амуры. Военная история башкир: энциклопедия/ гл. Ред. А. З. Асфандияров. — Уфа: Башкирская энциклопедия, 2013. − 432 с.; ил., карты ISBN 978-5-88185-076-0
• История Башкортостана: С древнейших времен до конца XIX в. Учебник для 8 кл. Отв.ред. И. Г. Акманов. — Уфа: Китап, 2005. ISBN 5-295-03503-4
• Асфатуллин С. Г. Северные амуры в Отечественной войне 1812 года. — Уфа: полиграфкомбинат, 2000.
• Башкиры в Отечественной войне 1812 года
•  Северные Амуры
•  1812. Северные амуры Фильм Фёдора Бондарчука