Светлый праздник (увертюра)

Светлый праздник
Светлый праздник
Композитор	Николай Римский-Корсаков
Дата создания	1888 год
Части	четыре
Первое исполнение
Дата	15 декабря 1888 года
Место	Санкт-Петербург
Основные исполнители	Русские симфонические концерты: Николай Римский-Корсаков

Светлый праздник (Russian Easter Festival Overture, Op. 36) — концертная увертюра Николая Андреевича Римского-Корсакова, написанная в 1888 году и впервые исполненная в этом же году в Санкт-Петербурге в Петербургском зале Дворянского собрания в составе Русских симфонических оркестров под управлением самого Римского-Корсакова. Посвящена композиторам Александру Бородину и Модесту Мусоргскому.

История создания

В 1888 году Николай Андреевич Римский-Корсаков написал концертную увертюру «Светлый праздник (Воскресная увертюра)», которая посвящалась композиторам Александру Бородину и Модесту Мусоргскому. Премьера увертюры состоялась 15 декабря 1888 года в Санкт-Петербурге в Петербургском зале Дворянского собрания в составе Русских симфонических оркестров под управлением самого Римского-Корсакова. В качестве приложения к партитуре Римский-Корсаков первоначально хотел дать программу в стихотворной форме, которую просил написать поэта Арсения Голенищева-Кутузова, однако представленные стихи его не удовлетворили и в итоге программа была составлена самим композитором. Она состоит из трех частей: первая это два стиха из псалма LXVII царя Давида, вторая это начало XVI главы Евангелие от Марка, третья была составлена самим композитором: «И облетела благодатная весть весь мир; и побежали от лица Его ненавидящие Его, исчезая, яко исчезает дым. „Христос воскресе из мертвых!“ — поют ангельские сонмы на небесах с Херувимами и Серафимами. „Христос воскресе из мертвых!“ — поют священнослужители в православных храмах, при дыме кадильном, при сиянии бесчисленных свечей и звоне колокольном». Композитор так объясняет свою третью часть: «Разумеется, моих взглядов и моего понимания „Светлого праздника“ в программе этой я не объяснял, предоставив говорить за меня звукам, — пишет Римский-Корсаков в „Летописи“. — Вероятно, звуки эти говорят до некоторой степени о моих чувствах и мыслях…». В «Летописи моей музыкальной жизни» Римский-Корсаков так охарактеризовал свою музыку:

Довольно длинное медленное вступление «Воскресной увертюры» на тему «Да воскреснет Бог», чередующуюся с церковной темой «Ангел вопияше», представлялось мне в начале своем как бы пророчеством древнего Исайи о воскресении Христа. Мрачные краски Andante lugubre казались рисующими Святую гробницу, воссиявшую неизреченным светом в миг Воскресения, при переходе к Allegro увертюры. Начало Allegro «да бегут от лица Его ненавидящие» вело к праздничному настроению православной церковной службы в Христову заутреню; трубный торжественный архангельский глас сменялся звуковоспроизведением радостного, почти что плясового колокольного звона, сменяющегося то быстрым дьячковским чтением, то условным напевом чтения священником евангельского благовестия. Обиходная тема «Христос воскресе», представляя как бы побочную партию увертюры, являлась среди трубного гласа и колокольного звона, образуя также и торжественную коду. Таким образом, в увертюре соединились воспоминания о древнем пророчестве, о евангельском повествовании и общая картина пасхальной службы с ее «Языческим веселием». Скакание и плясание библейского царя Давида перед ковчегом разве не выражает собой настроения одинакового порядка с настроением идоло- жертвенной пляски? Разве русский православный трезвон не есть плясовая церковная инструментальная музыка? Разве трясущиеся бороды попов и дьячков в белых ризах и стихарях, поющих в темпе allegro vivo: «пасха красная» и т. д. не переносит воображение в языческие времена? А все эти пасхи, куличи, зажженные свечи… Как все это далеко от учения Христа! Вот эту-то легендарную и языческую сторону праздника, этот переход от мрачного и таинственного вечера страстной субботы к какому-то необузданному языческо-религиозному веселию утра Светлого Воскресения мне хотелось воспроизвести в моей увертюре

Состав оркестра

• Деревянные духовые: два кларнета, три флейты, два гобоя, два кларнета, два фагота, флейта-пикколо
• Духовые: четыре валторны, труба, три тромбона
• Ударные: литавры, большой барабан, колокольчики, тарелки, тамтам, треугольник
• Струнные, клавишные: арфа, струнные инструменты

Строение симфонии

Римский-Корсаков, Светлый праздник, соч. 36

Помощь по воспроизведению

Увертюра открывается медленным вступлением, в котором хором деревянных духовых инструментов скандируется напев пасхальной стихиры «Да воскреснет Бог». После каденции скрипки соло, также у солирующей скрипки, вступает знаменный распев «Ангел вопияше». Повторяется тема пасхальной стихиры, теперь в звучании тромбонов, и после новой, флейтовой каденции, вновь появляется второй напев, легко, прозрачно оркестрованный тремоло скрипок в высочайшем регистре и фигурациями арфы и флейты. После замирающих хроматических пассажей арф начинается основной раздел увертюры — Allegro — темой, преобразованной из первой вступительной, затем напев «Да воскреснет» звучит в первоначальном виде. Развитие доходит до мощного, празднично ликующего tutti. Но стихает звучность в нисходящем движении скрипок, и с колокольным перезвоном (аккорды деревянных духовых и арфы, поддержанные тремоло альтов) тихо вступает знаменный распев «Христос воскресе». Его завершают аккорды валторн и тромбонов, постепенно сходящие с фортиссимо до пиано. Тихой имитацией колокольного звона начинается средний эпизод (разработка), в котором появляются грозные речитативы трубы, тромбона (на теме «Да воскреснет»). Но все более мощно разворачивается картина радости. Полная ликования кода построена на теме «Христос воскресе», звучащей подобно торжествующему гимну.

Оценки

Русский и советский музыковед Борис Асафьев так охарактеризовал увентюру:

Не только тема, но и сам замысел «Воскресной увертюры на темы из Обихода» (первое авторское название «Светлого праздника») уникален в русской симфонической литературе. Конечно, и до и после Римского-Корсакова композиторы включали в свои партитуры темы церковных песнопений, однако лишь как локальные эпизоды; Римский-Корсаков, положив обряд в основу симфонической концепции, выстроил на этих темах целостную картину. Вторым лейттематическим элементом сочинения является колокольность: и в раскрытии «сферы звонности»

Литература

• Летопись моей музыкальной жизни. (1844—1906) : С ил. в тексте и на отдельн. лист. / Н. А. Римский-Корсаков ; Предисловие: Н. Римская-Корсакова. — 3-е изд. испр. и доп. (по рукописи), с введением и прим. А. Римского-Корсакова и прилож. указателей, а также хронографа за последние полтора года жизни автора «Летописи». — Москва : Госуд. изд-во, 1926. — 480 с.
• Н. А. Римский-Корсаков. Летопись моей музыкальной жизни. 8-е изд. — Москва : Музыка, 1980. — 453 с.
• Н. А. Римский-Корсаков. Полное собрание сочинений : Лит. произведения и переписка: в 8 томах / Ред. комис.: Б. В. Асафьев и др. — Москва : Музгиз, 1955
• Светлый праздник : Увертюра для большого оркестра: Op. 36. — Москва ; Л. : Гос. муз. изд-во, 1947. — 96 с.