Дадаизм
Дадаи́зм, или дада, — авангардное течение, охватившее различные виды искусства в начале XX века. Зародившись в 1916 году в цюрихском «Кабаре Вольтер», оно просуществовало до 1923 года, бросая вызов традиционным художественным формам[1]. Возникнув в нейтральной Швейцарии на фоне Первой мировой войны, дадаизм впоследствии эволюционировал: во Франции он трансформировался в сюрреализм, а в Германии обогатил экспрессионизм. Некоторые теоретики рассматривают дадаизм как предтечу постмодернизма, подчёркивая его революционное влияние на искусство XX века.
Происхождение термина
Термин "дада", ставший названием авангардного течения, имеет несколько версий происхождения. Согласно манифесту 1918 года, основоположник дадаизма Тристан Тцара случайно обнаружил это слово в словаре. Он привел ряд возможных значений: от "хвоста священной коровы" на языке африканского племени Кру до обозначения матери в некоторых регионах Италии. Тцара также упомянул, что "дада" могло означать детскую игрушку–лошадку или кормилицу, а в русском и румынском языках выступать как удвоенное утверждение[2].
Поэт предположил, что термин мог быть имитацией детского лепета или чем-то совершенно бессмысленным, что, по его мнению, идеально подходило для характеристики нового художественного направления.
Альтернативную трактовку предложил Гуго Балль, основатель знаменитого "Кабаре Вольтер". Он связывал слово "дада" с мистическим опытом, утверждая, что оно символизировало двойное явление ему Дионисия Ареопагита, христианского философа. Интересно отметить, что позже, в 1923 году, Балль опубликовал труд, посвященный византийскому христианству, что может свидетельствовать о его глубоком интересе к этой теме.
Характеристика
Дадаизм возник как реакция на катастрофические последствия Первой мировой войны. Дадаисты полагали, что именно эта бойня обнажила абсурдность человеческого бытия. Они считали рационализм и логику главными виновниками разрушительных военных конфликтов. Основополагающей концепцией дадаизма стало планомерное разрушение любых эстетических норм. Адепты движения декларировали: «Дадаисты не олицетворяют ничего, ничего, ничего, и, несомненно, они не достигнут ничего, ничего, ничего»[3].
Ключевыми принципами дада являлись иррациональность, неприятие общепризнанных художественных канонов, цинизм, разочарование и отсутствие системности. Дадаизм считается предтечей сюрреализма, во многом предопределившим его философию и методологию. К пионерам дадаизма традиционно причисляют литераторов Хуго Балля, Рихарда Хюльзенбека, Тристана Тцару, а также художников Ханса Арпа, Макса Эрнста и Марселя Янко, объединившихся в нейтральной Швейцарии. Хюльзенбек отмечал, что «все они были изгнаны за пределы своих стран войной и все в равной степени испытывали яростную ненависть к правительствам своих государств».
Непосредственным предшественником дадаизма, предвосхитившим его основные черты почти за четыре десятилетия, стала парижская «школа фумизма», возглавляемая писателем Альфонсом Алле и художником Артуром Сапеком. Многие эпатажные выходки фумистов, их «живопись» и музыкальные опусы воспринимаются как прямые заимствования дадаистов, хотя были созданы на исходе 1880-х годов.
Дадаизм характеризовался антивоенной и антибуржуазной направленностью, тяготея к радикальным левым политическим течениям анархизма и коммунизма.
В Советской России эхом дадаизма стала группа «Ничевоки», функционировавшая в 1920–1922 годах в Москве и Ростове-на-Дону. Она обнародовала «Манифест от ничевоков», «Декрет о ничевоках поэзии» и манифест «Да здравствует последний интернационал Дада мира».
Дадаизм в изобразительном искусстве
В изобразительном искусстве дадаистов преобладающей формой творчества выступал коллаж — технический метод создания произведения путём компоновки и наклеивания на плоскую поверхность (холст, картон, бумагу) фрагментов различных материалов: бумаги, ткани и прочего. В дадаизме выделяются три направления развития коллажа: цюрихский «алеаторический» коллаж, берлинский манифестационный коллаж и кёльнско-ганноверский поэтический коллаж[4].
Цюрихские дадаисты акцентировали внимание на случайности коллажа и произвольности сочетания элементов. К примеру, Ханс Арп создавал коллажи, хаотично рассыпая на лист картона четырёхугольники из цветной бумаги и фиксируя их в том положении, в котором они оказались. Тристан Тцара предлагал разрезать газету на отдельные слова и вслепую извлекать их из мешка для составления стихотворения. Таким образом, коллажный принцип распространился и на поэзию. Литературовед Клаус Шуман отмечал, что случайность в поэтических работах Арпа «высвобождает силы, намеренно используемые антихудожественно и призванные свести к абсурду всё, что обычно ассоциируется с искусством: эстетическую форму, законы композиции, размер и стиль». Коллажи Арпа, «созданные по законам случая», лаконичны в формальном отношении, тяготеют к абстракции и сосредоточены на процессе своего создания.
Коллаж берлинских дадаистов отличается многосоставностью, визуальной насыщенностью и зачастую несёт ярко выраженный политический, протестный посыл. Художник Георг Гросс утверждал, что коллаж позволяет визуально выразить то, что было бы запрещено цензурой в словесной форме. В берлинском коллаже активно применяются фрагменты фотографий, а художники настаивают на термине «фотомонтаж», подчёркивая отличие своих работ от «живописного» кубистского коллажа. Они называют себя «фотомонтажниками», проводя аналогию с промышленными рабочими и нивелируя пафос фигуры творца.
Рауль Хаусман сформулировал ключевое различие между берлинским и цюрихским дадаизмом: «В Швейцарии дада был скорее «артистической игрой», тогда как Берлин был вынужден непосредственно противостоять конфликтам, порождённым войной и последующим распространением большевизма». Первая мировая война, не затронувшая Швейцарию, принесла в Берлин голод и смуту. Отречение кайзера Вильгельма II, Ноябрьская революция, уличные бои между политическими группировками, убийство Карла Либкнехта и Розы Люксембург, установление Веймарской республики — все эти события, произошедшие за два года (1918–1919), сформировали среду, в которой творили участники берлинского Клуба Дада.
Берлинские дадаисты поддерживали идею радикальных преобразований в политике и искусстве. Они стремились заменить индивидуалистическое искусство, «замкнутое в башне из слоновой кости», искусством, открытым действительности, где художник «ликвидирует в себе свои собственные, наиболее личностные тенденции». Всё индивидуальное считалось ложным и напыщенным. Возникла необходимость отказаться от этой лжи в пользу подлинной объективности, дать голос самой реальности, для чего идеально подходила коллажная техника.
Применение коллажного принципа к фотографии, которую дадаисты считали «оправданной образной формой передачи информации» из-за её достоверности и беспристрастности, породило фотомонтаж. В этом искусстве фотографический материал претерпевает метаморфозу, демонстрируя, как в процессе разрушения реальность чудесным образом возрождается в новом продукте. Фотомонтаж рассматривался как более сложная и содержательная форма передачи информации по сравнению с фотографией, поскольку мог вместить множество кадров, представленных не во временной последовательности, как в кино, а в пространственном измерении.
В Кёльне и Ганновере коллаж приобрёл поэтические свойства в работах Макса Эрнста и Курта Швиттерса соответственно. Несмотря на различия в стиле, оба художника воспринимали коллаж как явление, родственное поэзии. Курт Швиттерс писал: «В поэзии слово противопоставляется слову, здесь же [в мерц–коллаже или ассамбляже] Faktor противопоставляется Faktor'у, материал — материалу». Макс Эрнст определял коллаж как «систематическую эксплуатацию случайного или искусственно спровоцированного соединения двух или более чужеродных реальностей в явно неподходящей для них среде, и искру поэзии, которая вспыхивает при сближении этих реальностей».
Дада и детерминизм
В год векового юбилея дадаизма исследователи обнаружили неожиданные параллели между этим авангардным течением и механистическим детерминизмом[5]. Парадоксальным образом прогресс в области последнего поставил человечество на грань ядерного апокалипсиса. Эта ирония судьбы привела к переосмыслению наследия дадаистов: провозглашая своё «ничто», они, вопреки собственным декларациям, оказали значительное влияние на мировую культуру. Таким образом, движение, отрицавшее всякую значимость, парадоксальным образом достигло глобального резонанса, став предвестником многих современных художественных и философских концепций.
Представители дадаизма
- Луи Арагон (1897–1982): французский литератор и мыслитель[6].
- Хуго Балль (1886–1927): немецко–швейцарский поэт и философ.
- Андре Бретон (1896–1966): французский писатель и теоретик сюрреализма.
- Георг Гросс (1893–1959): немецко–американский художник–сатирик.
- Отто Дикс (1891–1969): немецкий живописец и график.
- Марсель Дюшан (1887–1968): французский художник–концептуалист.
- Вальтер Зернер (1889–1942): австрийский прозаик и эссеист.
- Кацуо Оно (1906–2010): японский танцор и хореограф.
- Ёсиюки Эйсуке (1906–1940): японский поэт–авангардист.
- Франсис Пикабиа (1879–1953): французский художник–экспериментатор.
- Ман Рэй (1890–1976): американо–французский фотограф и художник.
- Филипп Супо (1897–1990): французский поэт и прозаик.
- Тацуми Хидзиката (1928–1985): японский танцор и хореограф.
- Софи Тойбер-Арп (1889–1943): швейцарско–французская художница и дизайнер.
- Тристан Тцара (1896–1963): румыно–французский поэт и эссеист.
- Отто Фрейндлих (1878–1943): немецко-французский скульптор и живописец.
- Эльза фон Фрейтаг-Лерингховен (1874–1927): немецко–американская художница.
- Джон Хартфилд (1891–1968): немецкий художник, работавший в разных странах.
- Рауль Хаусман (1886–1971): австрийско-немецкий художник и писатель.
- Ханна Хёх (1889–1978): немецкая художница–авангардистка.
- Курт Швиттерс (1887–1948): немецкий художник и поэт.
- Юлиус Эвола (1898–1974): итальянский философ и художник.
- Поль Элюар (1895–1952): французский поэт–сюрреалист.
- Макс Эрнст (1891–1976): немецко–американский художник и скульптор.
- Марсель Янко (1895–1984): румыно–израильский художник и архитектор.
